Председатель ФПБ Михаил Орда – о Годе человека труда, безопасности на производстве, зарплатах и пенсиях

   Недавно Президент во время рабочей встречи с председателем ФПБ Михаилом Ордой одобрил ряд новых профсоюзных инициатив. Наш разговор с главой ФПБ об этих новациях в деталях.
— Михаил Сергеевич, Федерация профсоюзов Беларуси выступила с инициативой объявить будущий год Годом человека труда. Какое смысловое наполнение вы вкладываете в этот замысел?
— Давайте исходить из того, что все, что мы производим, создаем, имеем, — это результат человеческого труда. Будет этот результат качественный, востребованный, современный — его будут покупать. И здесь, наверное, не так уж и важно, заняты рынки или нет. Если мы делаем что-то, чего больше нет ни у кого, то это изделие купят везде. Мы на этом заработаем и тем самым будем определять качество собственной жизни. Человек труда, по сути, каждый из нас, своими руками создает блага и для себя, и для всего общества. Разве это не достойно почета?
И потом, трудолюбие — исконная черта белорусского характера. Да, мы должны жить сегодняшним днем и смотреть вперед. Но нужно и оглядываться, ценить то, что было вчера. А белорус всегда трудился. Да, есть что-то от матушки-природы. Но мы не можем сравниться со странами, которые могут себе позволить жить только за счет природных ресурсов. Все, чего мы добивались, — исключительно своим трудом и умом. Так сложилась наша трудолюбивая нация. А люди, которые много работают, всегда дружелюбны, открыты, гостеприимны. Потому что они понимают цену хлеба, поддержки ближнего. Так сложился наш национальный характер. И нашей инициативой мы хотим подчеркнуть и историческую преемственность, и нацеленность в будущее, которое определяется нашим трудолюбием. В нем наш неисчерпаемый ресурс, который, если им правильно распорядиться, поддерживать, творит настоящие чудеса.
Мы иной раз с некоторой завистью смотрим на Японию. Удивляемся, как она бурно развивается. Весь мир ездит на их машинах. Пользуется их электроникой. А ведь еще не так давно это была небогатая страна с очень слабой экономикой. Но в определенный момент японцы себе сказали: если хотим жить лучше, значит, должны больше и качественней работать. И они ведь немало взяли из опыта СССР. Например, соревновательность в труде, чествование передовиков, поощрения за качество. И мы, стараясь брать из недавней своей истории все лучшее, здесь все же немного этот опыт подрастеряли. А ведь очень важно, чтобы человек понимал, что результаты его труда заметны и ценятся. Чтобы он видел это на примере уважаемых, почитаемых коллег. У которых и зарплата повыше, и перспективы карьерного роста яснее. За такими людьми будут тянуться. У нас же сегодня как-то все подравнялось. Работаешь хорошо или слабее — результат порой один. Ну, например, выходят на заслуженный отдых и получают пенсию одинаковую и тот, кто всю жизнь у шлагбаума простоял, поднимая и опуская его, и тот, кто трудился мастером цеха и отвечал на своем участке за все.
Вот мы и хотим заострить внимание на том, что хорошо, качественно работать — это и почетно, и выгодно. Безусловно, создание таких стимулирующих факторов потребует и некоторых изменений в законодательстве.
— То есть в течение Года человека труда вы намерены возродить систему трудовых соревнований?
— Знаете, она местами осталась. Там, где еще работают, как их называют, красные директора, она есть. И эти островки надо не только не утерять, но и постараться их опыт распространить. Я езжу по предприятиям и вижу, что там, где не уделяется должного внимания человеческому фактору, где нет системы поощрений, там и результат всегда ниже. Просто настроение людей прохладное, нет производственной связки. Духа коллектива, когда каждый переживает за предприятие, как за свое.
— Роль профсоюзов вы видите в популяризации такого опыта или все же берете на себя инициативу в создании единой соревновательной системы?
— Это надо возвращать как систему. На это мы и нацеливаемся. Да, мы не можем на 100 процентов копировать советский опыт. Но собраться большим кругом, с представителями трудовых коллективов, нанимателей, правительства и продумать такую модель на уровне Национального совета по трудовым вопросам надо. Цель — поднять престиж труда, роль человека труда. Это главное.
Ну и, конечно, не менее важна вторая сторона — материальная. В том числе и в плоскости дифференцированного пенсионного обеспечения. Это уже потребует неких законодательных новаций. Над такими предложениями мы тоже будем работать.
— Тема материального вознаграждения за труд привязана к его производительности…
— Это оправданно. А как повысить производительность? Очевидно, что в немалой степени этот процесс зависит от квалификации работника. Ведь даже выпускника университета, за редким исключением, квалифицированным специалистом не назовешь. Если только в теоретическом плане, но не в практическом. Человек должен постоянно повышать свою квалификацию в процессе трудовой деятельности. Учитель, врач — обязаны это делать. А почему к рабочему на заводе не предъявляются такие требования? Смотрите: Германия — высокоразвитая страна. У них 85 процентов работников всех сфер периодически проходят через систему повышения квалификации. В России принята доктрина развития промышленности. И там тоже ставят задачу выйти на эти 85 процентов за пятилетку. Нам надо ставить схожие задачи. Нельзя идти в ногу с развитием технологий, если ты постоянно не учишься. Это аксиома. И все отрасли должны этим заниматься.
У нас же пока много делается по старинке. Вот приезжаю на один завод в Брестской области. Там выпускают сельхозтехнику. Идем по территории. Стоит мужчина. В руках специально выточенная деревянная палочка нужного диаметра. Он ее между деталями вставляет и подгоняет их молотком. Вроде просто и грамотно, но... Приходилось бывать на предприятиях, где практикуют высокоточное земледелие. Там распашку поля проектируют с помощью GPS, а потом трактор делает идеально ровные борозды. Погрешность по высеву практически нулевая. А с палочкой, какой бы ровной она ни была, погрешность будет. И техника, которую так сделали, по качеству проиграет другим производителям. А она должна быть такой, чтобы покупатели выстраивались за ней в очередь, да еще и локтями толкались.
Понимаете, это раньше человек приходил на завод и 20 лет, стоя за одним станком, постепенно повышал разряд. Сегодня 20 лет станок на заводе работать не будет. В иных случаях техника и за год может морально устареть. А чтобы работать на все более совершенном оборудовании, надо постоянно учиться. Повышать свою квалификацию. И это мощный ресурс для роста производительности труда, а вместе с ней и заработка.
Мы должны выстроить такую систему, чтобы человек сам был заинтересован в своем развитии, профессиональном росте. Надо дать ему все возможности для самосовершенствования. Тогда и предприятия с точки зрения экономики будут более устойчивыми. А специалист, если даже попал в безработные, но у него достаточно высокая квалификация, быстро найдет себе новое место. Его найдут. Потому что он будет конкурентен на рынке труда.
Еще один важный вопрос — ответственность. И за общее дело, и за себя лично. Возьмем технику безопасности. Сегодня ею занимаются все. А сам работник как будто в стороне. Мы считаем, что здесь ответственность должна быть солидарной. Если за тобой смотрит мастер, чтобы ты каску надел, то ты тоже должен следить за тем, чтобы каска была на голове.
У нас же сегодня приходит инспекция по труду и в цеху из 100 человек находит одного без каски — штрафует начальника цеха, а не нарушителя. Начальник цеха должен производство организовать, забот море. А сам человек не должен думать о своей безопасности?
Безопасность. Культура производства. Чистота. Порядок. Система условий труда. Недорого стоит сделать нормальную бытовую комнату. Чтобы было где пообедать. Принять душ после смены. У человека и настроение будет соответствующее, и работать он будет лучше, а не спустя рукава.
На все эти вопросы нужно комплексно обратить внимание.
Ну и еще один вопрос, больше, наверное, статусного плана. Приходит как-то ко мне один скульптор и говорит: у нас вроде уже всем памятники есть, а человеку, который эту страну строил, возрождал после войны, развивает сейчас — нет. И он предложил уже готовую продуманную композицию. Мы эту форму у него приобретаем в уменьшенном виде. Выльем и установим во Дворце культуры профсоюзов. А потом будем думать, как и где разместить памятник в натуральную величину. Очень интересная работа.
— Мы уже коснулись темы заработка. Его соотношения с производительностью труда. Это справедливо. Тем не менее в порядке, регулирующем эту связь, вы обнаружили некоторые недочеты. В чем суть?
— Проблему мы увидели, наблюдая за практикой применения соответствующего постановления Правительства. Она обозначилась и в беседах с руководителями предприятий, которые это постановление непосредственно исполняют. Момент первый. Документ диктует необходимость постоянного роста производительности труда. Но в чем загвоздка? Сегодня ты шагнул на определенный уровень, а через год уже должен отталкиваться от него. А к нулю, условно говоря, добавлять гораздо легче, чем к ста. Получается парадокс. Например, на него обращал внимание руководитель БелОМО. У них есть своя проектная организация, которая для стороннего заказчика готовила определенную документацию. Заказ был крупным. Он успешно исполнен. Производительность труда резко подскочила в целом на предприятии. Но это специфическая деятельность. Ее результат не для массового потребления. Сегодня подобный индивидуальный заказ есть, завтра его может не быть. Дальше работа идет в обычном режиме. Экономика предприятия хорошая. Рентабельность около 20 процентов. Но очередного всплеска пока нет. Тем более сложно добавить к высокому уровню этого разового взлета. Директор в итоге пока не может добавлять коллективу зарплату. Хотя и хотел бы, и мог бы, исходя из экономики предприятия.
Второй момент. Иной руководитель задумывается сам: а надо ли ему рвать сегодня, скажем, сразу на 10 процентов по производительности труда, если можно спокойно добавлять по проценту в год и спокойно жить. Возможность быстрого роста вроде и есть, но как потом выполнять задачу дальше, от более высокого уровня?
Еще один момент — сезонность. Те же трактора, например, продаются лучше весной, перед новым сельскохозяйственным сезоном. Потом спрос на них падает. Или сахарные заводы, привязанные к урожаю свеклы. В таких случаях производительность резко идет вверх в определенные месяцы, а в остальные может особенно и не меняться. То есть продажи стабильные, рентабельность на хорошем уровне, но повышать зарплату нельзя.

Есть вопросы, связанные с модернизацией производств. Часть предприятия для этого, как правило, останавливается. Для монтажа нового оборудования, его отладки, запуска, обучения персонала. До всплеска после ввода нового участка в эксплуатацию может пройти не один месяц и даже год. Есть бизнес-план, который к этому четко ведет. Но люди не могут получить более высокий заработок, поскольку именно сегодня роста производительности еще нет.
Кроме того, установленный порядок порой подталкивает директоров к непопулярным мерам. Самый простой путь в коллективе из 100 человек — убрать 20, тем самым и производительность формально поднять, и получить ресурс для повышения зарплаты оставшимся. Увы, такие случаи тоже мы фиксировали.
Таким образом, получается, что постановление уже начинает играть сдерживающую роль в развитии. Эти моменты нужно корректировать. Мы ратуем не за отмену документа. Говорим о том, что его надо усовершенствовать и доработать с учетом обнаруженных на практике нюансов. Жизнь не стоит на месте, и любой нормативный акт со временем может нуждаться в корректировке. Это объективно.
— От зарплат к пенсиям. Еще одна инициатива ФПБ касается начисления пенсионного стажа для некоторых категорий граждан. В чем здесь проблема?
— Наши инициативы направлены на защиту интересов тех людей, которые объективно не могут выработать необходимый пенсионный стаж. В итоге им выплачивается только социальная пенсия — половина прожиточного минимума. Это очень небольшие деньги, на которые прожить практически невозможно.
На этот счет к нам поступает много обращений. В частности, от людей, которые долгое время ухаживают за инвалидами. Или от матерей, воспитывающих четверых детей. Есть вопросы по военнослужащим. Что касается семей с детьми, нас в этом вопросе поддержал Президент, сказав буквально следующее: «То, что касается детей, — не обсуждается. Всегда поможем и всегда поддержим». Проект соответствующего нормативного акта, снимающего вопросы по ряду названных категорий, уже подготовлен. Что касается семей с четырьмя детьми, то сейчас совместно с Министерством труда и социальной защиты вырабатывается наиболее оптимальный вариант решения вопроса.
— В свое время немало дискуссий вызывало введение контрактной формы найма работников. В конечном итоге все пришли к мнению, что она современна и верна. Но сегодня профсоюзы говорят о том, что работники нуждаются в дополнительных мерах защиты. Нужно возвращаться к прежней практике?
— Нет. Так мы вопрос не ставим. Контрактная форма в отличие от бессрочных трудовых договоров более прогрессивная. Но есть нюансы, и она требует усовершенствования для того, чтобы человек не попадал в полнейшую зависимость от работодателя. Надо сделать так, чтобы при сложной экономической ситуации руководитель не имел возможности решать проблемы за счет работника. Вот в чем главный смысл. Скажем, надо снизить издержки, сократил персонал — и готово. Ведь сегодня во многих случаях контракты заключаются на год. Вышел срок — нет проблем. Мы считаем, этот момент надо отрегулировать. Дать людям больше гарантий стабильности. Если человек отработал год без претензий и замечаний, следующий контракт должен быть не менее чем на три года.
Еще надо четко оговорить, что такое существенное изменение условий труда, не приняв которое человек может расстаться с работодателем без выплаты пособия. Из-за размытости формулировок работодатели порой, мягко говоря, безобразничают. Приведу пример. В прошлом году на одном минском заводе 110 работникам вместо сокращения установили продолжительность рабочего дня 48 минут. С 8.00 до 8.48. Соответственно, и зарплата копейки. Таким образом человека толкают к увольнению по собственному желанию без всяких выплат. Подобным комбинациям надо ставить заслон.
Или вот еще пример. Руководство одного из строительных предприятий Бреста сообщило 27 своим работникам о сокращении. Но впоследствии передумало и решило предложить существенное изменение условий труда. Не нравится — семь дней, и до свидания. С помощью отраслевого профсоюза удалось добиться судебного решения в пользу работников. Они были сокращены с выплатой предусмотренного пособия.
Мы не должны позволить создать систему, при которой легко разобраться с человеком. Ведь за каждым семья, дети. Это нужно видеть и понимать.
Надо корректировать и сроки уведомления работника о существенном изменении условий труда. Да, есть экстренные ситуации. Завалило предприятие снегом. Надо мобилизовать всех и отправить на не предусмотренную контрактом работу. Или требуется срочная остановка печи в литейном цехе и перевод персонала на другие участки. Здесь нужен короткий срок. Во всех остальных случаях — месяц. Надо дать человеку достаточное время на раздумья или на поиск нового места.
По всем этим нюансам нужны исчерпывающие нормативные пояснения.
— Еще один сигнал от ФПБ. Нужны дополнительные инструменты защиты интересов трудовых коллективов на предприятиях, проводящих модернизацию…
— Любая модернизация, реструктуризация, оптимизация должны проходить ответственно и с оглядкой на человека. Это самый главный принцип. Если идет модернизация, изначально ясно: на обновленном участке потребуется уже, условно говоря, не 1000 работников, а 100. При этом продукции будет выпускаться вдвое больше. Что делать остальным?
Есть очень хороший документ. Это Инструкция «О социально ответственной реструктуризации». В ней все прописано буквально по шагам. Этот документ разработан Министерством труда с непосредственным участием профсоюзов. Мы предложили придать ему не рекомендательный характер, а законодательно установленный обязательный. А суть в том, что, решая задачи совершенствования производства, изначально надлежит продумывать и изменения в коллективе. Коль потребуется меньше людей, работодатель вместе с местными властями должен четко видеть, куда трудоустроить освободившихся. Это комплексная задача, и решать ее надо сообща. Причем заранее, а не тогда, когда модернизация идет полным ходом и в пожарном порядке приходится размышлять о судьбах людей. Из такого аврала ничего хорошего не выйдет.
— Ну и самая, пожалуй, яркая инициатива профсоюзов. Вы беретесь контролировать цены. Не выходит ли ФПБ здесь за границы своей традиционной зоны ответственности — связки работодатель — работник?
— Мы должны чутко реагировать на все чувствительные для людей темы. Построение организации, работа напрямую с людьми позволяют профсоюзам играть роль своего рода барометра настроений в обществе. Из чего мы исходим в вопросах цен? Человек приходит на предприятие. Мы заботимся о том, чтобы у него был адекватный заработок. Но он выходит за проходную и идет в магазин. Насколько там цены будут соответствовать его доходу — это вторая составляющая благосостояния, которое мы ставим во главу угла. То есть если мы заботимся об уровне жизни человека, то должны обращать внимание на все аспекты.
Есть продукты первой необходимости. И здесь продавец порой идет на поводу соблазна: все равно купят. Тут надо смотреть внимательно. Если надо — останавливать, регулировать. Есть определенный потолок в виде уровня инфляции — это ориентир. И выше этой предельной шкалы цена прыгать не должна.
Мы понимаем, что нельзя объять необъятное. Есть товары не первой необходимости. Их пусть регулирует рынок. Но есть потребительская корзина, вот ей мы и будем уделять внимание. То есть тому, без чего человек жить не может. А ведь цифры порой обескураживают. Картофель в цене по сравнению с прошлым годом вырос на 44 процента. Огурцы — на 32 процента. Масло сливочное — на 21, сметана — на 13. И это при том, что зарплаты в сельском хозяйстве стоят. Курс рубля стабилен. По энергоносителям вопросы решены. Откуда рост цен?
— Может, люди привыкли к малому номиналу денег и рубль сегодня тратят уже с большей легкостью, чем раньше 10 тысяч? Не этим ли пользуются иные продавцы или производители?
— И на это надо смотреть. Иначе это попахивает уже жульничеством. Надо думать в первую очередь о кошельке человека. Поэтому профсоюзы и взялись за такую работу. Потребительская корзина. Лекарства. Вода. С ее ценой тоже в последнее время творится что-то неладное. Особое внимание — сельской местности. Зачастую в деревнях одни и те же товары стоят больше, чем в городах. Да, можно пенять на сложную логистику, большое транспортное плечо. Но это все-таки ненормально, когда человеку привозят произведенный им же продукт втридорога.
На мониторинг цен мы ориентировали весь наш социально-экономический блок. Определенные группы товаров или услуг будут закреплены за соответствующими отраслевыми профсоюзами. Скажем, профсоюз связи будет отслеживать ценообразование в этом сегменте. Ведь имеют место случаи, когда сотовые операторы повышают тарифы, включая в пакеты услуги, которыми никто и никогда не пользуется. Ладно бы существенный технологический скачок совершили, перешли бы резко на 5G. Это еще можно было бы понять. Но ведь проводятся манипуляции совсем иного рода…
В целом это будет многоплановый и глубокий ежемесячный контроль по различным направлениям. С информированием о результатах Правительства. Эту свою деятельность мы будем вести в сотрудничестве с Министерством антимонопольного регулирования и торговли. Уже заключили на этот счет специальное соглашение. Надо понимать: профсоюзы не будут заниматься «партизанщиной». Это будет цивилизованное, конструктивное взаимодействие в общих интересах. А прежде всего в интересах людей.
— На встрече с Президентом была затронута и тема развития профсоюзного спорта. Это традиционно большой пласт. Как здесь обстоят дела?
— Давайте для начала посмотрим на цифры. У нас 112 ДЮСШ и СДЮШОР. Они ведут подготовку по 48 видам спорта, из которых 38 — олимпийские. В этой системе занимается 29 процентов учащихся всех спортивных школ страны. То есть почти треть. Их готовят более 2 тысяч тренеров, из которых 73 процента имеют квалификационные категории. В целом по стране процент — 68.
— Система есть. Здесь нет вопросов. А результат?
— Посмотрим на прошлый год. Мы передали из наших школ 599 учащихся в центры олимпийской подготовки, школы высшего спортивного мастерства. Это 31 процент от числа спортсменов, переданных в большой спорт всеми школами страны. Опять та же треть. Идем дальше… В составы национальных сборных вошло 409 наших воспитанников. На официальных международных соревнованиях белорусскими спортсменами за год завоевано 299 медалей. Наш вклад в копилку — 97 медалей. Или 33 процента. Ну и самый, пожалуй, яркий момент. На Олимпиаде в Рио выступили 123 белорусских спортсмена. 38 из них — воспитанники профсоюзных школ. Из 9 завоеванных медалей — 4 профсоюзные. Две бронзовые и две серебряные. И еще один важный момент. У нас сегодня самая низкая стоимость подготовки спортсмена. В среднем 679 рублей в год. По стране — 1000 рублей.
То есть результат есть. И он весомый. Хотя мы понимаем, что еще есть к чему стремиться. И те задачи, которые поставил Президент на недавнем Олимпийском собрании, безусловно, актуальны и для нас. Но я бы хотел обратить внимание еще вот на какой момент. Да, спорт высоких достижений — это важно. Спорт такого уровня — это идеология, большая политика, это одна из форм народной дипломатии. Но вот что еще считаю особенно ценным. Многие наши школы находятся в регионах. Там занимаются дети из семей с невысоким достатком. Они не могут себе позволить отправить ребенка в элитное платное учреждение. А с помощью наших школ сын или дочь при деле. Пока родители на работе, они не беспокоятся за своих детей, зная, что время они проводят с пользой в секции. Там опытный, мудрый тренер. Он несет на себе обязанность не просто подготовить спортсменов, но и воспитывает ребят. Много детей из неполных, из многодетных семей. И это серьезная социальная миссия спортивного сегмента деятельности ФПБ.
— Спасибо, Михаил Сергеевич, за содержательное интервью. Напоследок не могли бы вы коротко сказать о самой сути профсоюзной работы? О ее духе, если хотите, в философском смысле.
— Можно выразить одним словом: солидарность. Солидарность во всем. Когда человеку хорошо — радоваться вместе с ним. Когда плохо — быть рядом и помогать. Всегда легче, если быть вместе. Сообща. Тогда мы быстрее справляемся и с проблемами. Как мелкими, так и крупными. Поэтому мы и говорим: в профсоюзах должны быть люди неравнодушные, чуткие. Которые будут вникать в нужды людей. Объединять вокруг себя. И именно этот дух сплоченности и взаимовыручки мы стремимся через свою работу привнести в общество. От того, насколько прочно эти понятия войдут в наше сознание и нашу жизнь, зависит, по большому счету, как будем жить дальше. Будем лучше понимать, поддерживать друг друга — значит, будем лучше жить.
По материалам газеты «Рэспублiка»